Советские яхты на праздновании 200-летия освоения Австралии

В 1988 году в Австралии широко отмечалось 200-летие с начала освоения континента европейцами. Юбилейные торжества продолжались целый год, а «гвоздем» программы был, конечно, грандиозный парусный фестиваль, на который собрались самые разнообразные парусные суда со всего света. Ведь открытие и освоение австралийского континента прямо связаны с мореплаванием, а вывоз шерсти из «новой части света» вызвал к жизни шерстяные клипера — одни из самых быстроходных парусников.

Так называемый «первый флот» — самые большие парусные суда — пришел из Англии к берегам Австралии тем же курсом и в те же сроки, что и «его предшественник» 200 лет назад. Экипажи «толлшипов» померились силами в гонке Хобарт — Сидней, а кульминацией праздника стал морской парад 26 января в Сиднее. Именно в этот день 200 лет назад парусный флот под командованием капитана Артура Филиппа высадил на берег бухты Ботани первую партию каторжан из Англии для организации поселения и освоения нового континента.

По приглашению организаторов праздника в Австралию прибыли две советские яхты — «Адмирал Невельской» и «Командор Беринг». Оба этих «Цетуса» принадлежат Дальневосточному высшему инженерному морскому училищу, в составе их экипажей — преподаватели и курсанты училища, а также работники Дальневосточного пароходства, в прошлом выпускники ДВВИМУ.

В австралийских водах яхты прошли более шести тысяч миль, участвовали — и небезуспешно — во многих гонках, в том числе океанских. В составе парусной эскадры, составленной из учебных судов и яхт, пришедших сюда со всех континентов, «Адмирал Невельской» и «Командор Беринг» посетили Лонсестон, Олбани, Фримантл, Порт-Линкольн, Аделаиду, Мельбурн, Сидней и Хобарт. Они оказались первыми советскими яхтами, посетившими Австралию и вообще южное полушарие.

Путевые записки капитана яхты «Адмирал Невельской», доцента ДВВИМУ Леонида Лысенко мы и предлагаем вашему вниманию.

---

Наши яхты, доставленные к берегам Австралии на борту торгового судна, начали свои выступления в порту Лонсестон на Тасмании. Здесь мы стартовали в нескольких местных гонках. Первая состоялась буквально на следующий день после прибытия.


Вице-президент яхт-клуба бухты Порт-Далримпл Боб Сильберберг вместе с приглашением на гонку прислал быстроходный катер и знающего человека, который показал нам дистанцию. Предстояло трижды пройти по треугольнику со стороной около одной мили. Неожиданным сюрпризом для нас оказалось то, что половина дистанции проходила среди отмелей. Местами осадка яхт превышала глубину, указанную на карте. Это сильно нас огорчило.

До старта оставалось около трех часов, и мы решили «прощупать» хотя бы часть дистанции. После огибания второго знака прочно сели на мель. Пришлось убирать паруса и под двигателем осторожно возвращаться в яхт-клуб, так что к началу парада, посвященного открытию сезона, мы опоздали.

На здании яхт-клуба были подняты флаги расцвечивания и государственные флаги стран участниц праздника Сразу же бросилось в глаза, что на некоторых австралийских яхтах под краспицами развевался флаг СССР. Такой не предусмотренный морским протоколом знак уважения к флагу гостей нас приятно удивил.

Нахожу Боба и объясняю ему, что мы не можем принять участие в гонках, так как наши яхты имеют большую осадку и не пройдут по отмелям. В холле яхт-клуба полно народу. Многие прислушиваются к нашему разговору, для меня довольно неприятному. Капитан порта утверждает, что пока мы разговариваем, идет прилив; к моменту старта глубины на дистанции будут достаточными. Сошлись на том, что капитан дает на каждую яхту по лоцману, ведь гонка проводится на акватории порта.

После старта, пройдя только треть стороны треугольника, оказались на мели. Ветер был слабый, и «сели» мы так тихо, что я еще некоторое время продолжал управлять яхтой, прежде чем заметил, что мы почему-то стали здорово отставать. Дело было в том, что встречное приливное течение лишь создавало иллюзию движения вперед. Снимались с мели около пяти минут, гонка была безнадежно проиграна.


Первой на финише оказалась быстроходная яхта «Адамово яблоко», управляемая опытным капитаном Денисом Вайвилом. Оригинальное название парусника расшифровывалось просто: Адам — известный в Австралии конструктор крейсерско-гоночных яхт. Два года назад экипаж «Адамова яблока» победил в представительной гонке Сидней — Хобарт.

Мы успели принять участие еще в двух гонках протяженностью по 25 миль каждая. Это было кстати: нам очень не хотелось покидать Лонсестон с проигрышем.

За день до гонки «Адмирал Невельской» и «Командор Беринг» вышли в Бассов пролив и обошли дистанцию для ознакомления с обстановкой. Перед самым стартом Денис Вайвил принес на наши яхты несколько ящиков яблок. Денис — владелец фермы площадью 450 гектаров, 45 из которых занимают яблоневые сады. И, надо сказать, дополнительный груз не помешал «Адмиралу Невельскому» выиграть.

Старт был дан у мыса Лоу-Хед в Бассовом проливе. Сильное приливно-отливное течение накладывается здесь на течение реки Теймар, что очень усложняет гоночную обстановку. Хорошо, что мы предварительно изучили дистанцию и имели в запасе несколько тактических решений. Проверяем их в гонке. Остров Тент-Айлет огибаем первыми с существенным отрывом от ближайшего соперника. До финиша остается 10 миль с попутным ветром. Нас постепенно нагоняет под спинакером «Адамово яблоко».

Завязалась острая борьба. Особо не хвастаясь, все же скажу, что чисто тактическими приемами мы около полутора часов — до самого финиша — продержали у себя за кормой яхту, явно превосходящую нашу в скорости.

На следующий день — гонка по треугольной дистанции общей протяженностью 25 миль. Стартовали при слабом ветре. Сразу после старта вступили в борьбу с «Адамовым яблоком». Другие яхты держались в стороне. На первый знак дистанции «Адмирал Невельской» пришел на корпус впереди «Яблока». Мы допустили несколько «помарок», но Вайвил не сумел ими воспользоваться. В результате «Адмирал Невельской» вновь был первым на финише. По гандикапу нас отодвинула на второе место яхта, финишировавшая позднее, но имеющая существенно меньшие размеры. По сумме двух гонок «Адмирал Невельской» занял первое место.


Но пришло время расставаться с Тасманией. Нам предстояло пройти 1700 миль через Большой Австралийский залив к месту встречи европейского и азиатского флотов в Индийском океане. Много новых тасманийских друзей провожало нас в трудное плавание через «ревущие сороковые». Пришли яхтсмены, студенты, русские эмигранты — все те, с кем мы встречались, спорили, соревновались и отдыхали. Командор Сильберберг заявил, что повсюду на австралийском континенте нам будет оказан теплый и радушный прием, ведь одно присутствие русских здесь в своем роде показатель престижа. Да и сам он счастлив, что мы стали гостями его яхт-клуба, ибо наши парусники оказались первыми советскими яхтами в Австралии и вообще — в южном полушарии.

Через четыре дня после выхода с Тасмании мы начали замечать признаки приближающегося шторма. Около суток неотвратимо падало давление. Перистые облака на чистом небе гигантскими стрелами указывали на центр циклона. Саша Акулов подсчитал когда и с какого направления следует ожидать штормового ветра. Перспектива вырисовывалась безрадостная: уйти с пути циклона мы не успевали. И вот ночью разразилась просто-таки фантастическая буря. Молнии самых невообразимых очертаний расчерчивали небосклон. Леня Гришин насчитал 23 вспышки за одну минуту! Алюминиевая мачта яхты светилась от электрических разрядов — огней святого Эльма. Мы быстро убрали все паруса. Шквалы обрушивались на яхту со всех сторон.

После грозы ветер набрал ураганную силу. Волны выросли до высоты 6—8 метров. Крошечная перед лицом стихии скорлупка-яхта под штормовыми парусами неслась в ночи. Круглые сутки на открытой палубе стояла вахта из трех человек, пристегнутых страховочными ремнями.

На вторые сутки шторма мы были вынуждены лечь в дрейф, вытравив за корму якорный конец. чтобы яхта меньше рыскала на курсе. Со скоростью 7 узлов наше суденышко спускалось под ветер. И тут произошло неожиданное.

Нас нагнала водяная гора. Оказавшись на ее подветренном склоне, яхта получила сильный диффере т на нос и понеслась вперед подгоняемая волной. Со свистом разрезала она волну на два пласта, гребни которых высоко поднялись над палубой. Потом корму резко бросило вправо, и на яхту обрушился гребень догнавшей ее волны. Мы полностью погрузились в воду — над бушующей поверхностью торчала лишь мачта... Через несколько секунд яхта всплыла. Мы огляделись. Все было цело, в жертву стихии был принесен только один спасательный круг. Надо сказать, что никому из нас не доводилось ранее бывать в подобном штормовом переплете.


Через сутки шторм пошел на убыль.

Парад парусников на рейде Фримантла оказался редкостным зрелищем. Десятки тысяч жителей заполнили Северный мол, причалы и набережные. Многочисленный хор скандировал слова приветствия: «Добро пожаловать в Западную Австралию!»

Прибытие такого множества парусников стало ярким событием в жизни Фримантла и соседнего города Перта. Международный морской марафон — это еще один вклад в актив сторонников доверия и дружбы между народами, возможность не только спортивных, но и просто человеческих контактов.

Мы приняли участие в нескольких крейсерских гонках с обменом экипажами. Больше всего мне запомнилась океанская гонка к мысу Натуралиста и обратно. Расскажу о ней подробнее.

Начиная с 1955 года эти ежегодные соревнования проводит Королевский яхт-клуб Перта, который, кстати, как и яхт-клуб Фримантла, является одним из крупнейших в мире.

Старт был дан 27 ноября. Обстановка не предвещала ничего необычного, на дистанцию вышли практически все. Однако ночью ветер посвежел. Яхты довольно плотной группой устремились на юг в направлении мыса Натуралиста.

Жестокие испытания ожидали яхтсменов на обратном пути. С заходом солнца ветер быстро начал набирать силу и вскоре превратился в настоящий ураган. А если учесть, что финальный отрезок проходил в районе, богатом коралловыми рифами, вряд ли надо много говорить, насколько серьезной была ситуация. Число участников гонки резко пошло на убыль, поломка следовала за поломкой. Некоторые просто предпочли не рисковать и отказались от борьбы.

Непогода свирепствовала. «Адмирал Невельской» обходил опасный в навигационном отношении район с океанской стороны. Перед рассветом нас накрыл шквал. Около получаса яхта дрейфовала без парусов. А когда шквал миновал, Толя Штанько и Саша Акулов вновь поставили штормовой стаксель и наглухо зарифленный штормовой грот Гонка продолжалась!


Видимость улучшилась, и в трех милях по курсу мы различили очертания острова Ротнест. От него до финиша — менее 10 миль. Вблизи острова нужно повернуть на восток и пройти по створам узкий фарватер среди рифов. Лоция рекомендует пользоваться им только в хорошую погоду и при знании местных условий. Рискнем!

Выходим в точку поворота. Со стороны Индийского океана идут тяжелые волны. Ветер по-прежнему штормовой. И в это самое время нас накрывают темные тучи. Ос ров полностью скрывается за стеной дождя. Створов не видно.

За неделю до гонки мы уже были на Ротнесте. Большая часть его населения — туристы. В восточной части острова на бетонном пьедестале навечно установлена двухмачтовая яхта «Анитра». В 1979 году это французское судно стартовало из Плимута во Фримантл в гонке, посвященной 150-летию освоения Западной Австралии. (Кстати, и нас приглашали тогда принять участие, но — не довелось. И вот — неожиданная встреча с «Анитрой».) Яхта прошла от Плимута многие тысячи миль и, когда до финиша оставалось, как говорится, совсем чуть-чуть, наскочила на риф. От удара «Анитра» перевернулась, ломая мачты о дно. Океанские волны выбросили искалеченную яхту на берег. Думаю, что это была не «навигационная», а скорее «психологическая» авария. Финиш рядом, трудности гонки через два океана позади, усталость, самоуспокоенность, потеря бдительности и — трагический результат.

Не хочется, чтобы наша яхта стала вторым печальным памятником на Ротнесте. Обходим остров с севера (хотя это и увеличивает путь на 9—10 миль) и успеваем-таки на финиш в пределах контрольного времени.

Во Фримантле мы встретились с известным конструктором и строителем яхт Ролли Тасне-ром. Яхты, построенные Ролли, нередко занимают призовые места в океанских гонках. Несколько дней мы знакомились с предприятием Таснера. Здесь изготавливается все, кроме, пожалуй, парусной ткани и навигационного оборудования. Корпуса яхт и катеров, дельные вещи, стальные и синтетические тросы любых размеров... Вызывает восхищение единственный в мире музей «Кубка Америки», организованный Таснером в одном из залов своего предприятия.

Я попросил Ролли Таснера осмотреть наши «Цетусы» и высказать свое мнение об их конструкции.

— Ваши яхты, как, впрочем, и большинство спроектированных и построенных в северном полушарии, рассчитаны преимущественно на слабый ветер, — сказал Ролли. — Мы строим яхты с гораздо более прочными корпусами и несколько меньшей площадью парусности. Вид у «Цетусов» достаточно внушительный, но мне кажется, что основные элементы, воспринимающие нагрузку, все же слабоваты — в частности, шпангоуты. Весь мой опыт плавания под парусами — 297 тысяч морских миль — убеждает в нежелательности таких слабых мест в конструкции яхты.

Думаю, что для такой высокой мачты, как у «Цетуса», нужны паруса из гораздо более жесткой ткани. Мне довелось шить паруса для моего друга Джона Сандерса, который трижды без остановок обогнул земной шар в одиночку. Мне было очень приятно узнать, что основной грот, работавший в этом плавании практически постоянно, потребовал замены лишь через год и четыре месяца.

Существенным недостатком «Цетуса» представляется чрезмерный дифферент на нос. Думаю, что киль можно спокойно передвинуть в корму где-то на 250 мм. Это улучшит управляемость, особенно на волне.

Расположение палубного оборудования, как мне кажется, не совсем удачно. Когда меня спрашивают, в чем секрет успеха моих яхт в океанских гонках, я обычно отвечаю, что они очень просты в управлении. Обычно я стремлюсь обойтись минимумом приспособлений, имеющих движущиеся части. И если вы строите яхту для любых соревнований — будь то олимпийская регата, Адмиральский кубок или кругосветные гонки — делайте ее как можно проще...

---

В аристократическом яхт-клубе Перта на торжественном обеде, посвященном подведению итогов гонки, около трехсот членов и гостей клуба стали свидетелями лишь двух тостов. Первого — за британскую королеву, так как Австралия издавна является доминионом Англии. Второго — за советских яхтсменов. Такое повышенное внимание к нам не так уж необъяснимо. Гонка проходила в очень тяжелых условиях. Из двадцати восьми яхт, стартовавших во Фримантле, на финиш пришли только двенадцать, и среди них обе советские. Но главная причина, скорее всего, была просто в том, что мы из СССР. Слова «гласность» и «перестройка» сегодня, наверное, самые популярные в мире. Пожалуй, со времени первого полета в космос Юрия Гагарина народы планеты впервые обратили столь пристальный взор в сторону нашей страны.

Стартовали мы и в международной гонке от Фримантла до Мондураха и обратно. Она также входила в программу юбилейных празднеств. Старт был дан пушечным выстрелом с корабля «Дервент» военно-морского флота Австралии.

Начало гонки мы провели успешно. Первым на финише был «Командор Беринг» (капитан Владимир Гаманов), второй — австралийская яхта «Брайт морнинг стар» (капитан Хью Трехарн), а «Адмирал Невельской» пришел третьим. Всего в гонке участвовало пятьдесят парусников.

Прошло три дня, и набережные Фримантла вновь заполнили тысячи людей. В Австралию прибыла на отдых эскадра американских кораблей. Местные жители пытались протестовать против захода в их порт судов с ядерным оружием на борту, однако это не помешало новейшему (нет еще и года) ракетному крейсеру и трем кораблям «постарше» встать к причалу рядом с нашим парусным флотом. Старый линкор «Миссури» и снабженец «Канзас-сити» бросили якорь на рейде. После длительного плавания на берег сошли четыре тысячи американских военных моряков.

Нам удалось побывать на борту «Миссури», теперь вооруженного ядерными ракетами «Томагавк». На верхней палубе под стеклянным колпаком сохраняется место, на котором 2 сентября 1945 года был подписан документ о капитуляции Японии, ознаменовавший окончание второй мировой войны. Здесь же стенд с фотографиями и бронзовая копия главной страницы этого документа. Среди подписей находим и русскую — генерал-лейтенанта Кузьмы Николаевича Деревянко.

И, наконец, — парад участников фестиваля. Может быть, впервые в истории Фримантла мы пронесли по его улицам государственный флаг СССР. После парада был большой прием в мэрии, где с приветственным словом к собравшимся обратился премьер-министр Западной Австралии Брайн Бек. В заключение под высокими сводами официального зала прозвучали мелодии, представлявшие разные страны и народы. Одной из первых мы услышали «Подмосковные вечера».

На следующий день Фримантл провожал гостей. Перед парусниками лежали тысячи миль пути...