В едином строю три самостоятельные группы. Яхтсмены — студенты и преподаватели двух ленинградских институтов (ЛКИ и ЛИВТа) — стартуют на пяти крейсерских яхтах по маршруту Ленинград — Архангельск— Мурманск. Шлюпочный отряд ЛКИ проложил маршрут своих пяти ялов по Вычегде и Северной Двине. Сухопутный отряд — две студенческие агитбригады — готов начать свой путь по земле Севера1.
Поход проводится по общему плану и неслучайно назван «звездный»: пути всех отрядов пересекаются в одной точке — в Архангельске. В годы Великой Отечественной войны этот мирный город-труженик служил главной базой Беломорской флотилии. Сейчас он готовится торжественно отметить свое 400-петие, и встреча ленинградцев уже входит в программу праздника.
Поход «Север» посвящен 40-петию Великой Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Перед его участниками стоит задача пропагандировать славные боевые традиции, обменяться опытом военно-патриотической работы с молодежью, собирать материалы о революционных и боевых подвигах моряков Краснознаменного Северного флота и воинов Карельского фронта, их роли в защите Заполярья, освобождении Норвегии от фашистских захватчиков.
Обо всем этом говорят открывший торжественный митинг ректор ЛКИ профессор Дмитрий Михайлович Ростовцев, выступающие с напутствиями.
В заключение, в память героев-«авроровцев», погибших на фронтах Великой Отечественной войны, участники митинга возлагают цветы к мемориальной доске на щите «шестидюймовки». В кают-компании крейсера командирам отрядов вручаются капсулы со священной землей, взятой на петергофском рубеже — там, где сражался 264-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон, сформированный 28 июня 1941 г. из преподавателей и студентов ЛКИ и рабочих Адмиралтейского завода. Сражался и погиб, защищая подступы к колыбели Революции.
Молодые ленинградцы пронесли эти капсулы по своим маршрутам, дополняя их землей с мест самых ожесточенных сражений военных лет. По возвращении реликвии заняли достойное место в институтском музее. Но это было уже два с лишним месяца спустя.
1. Яхты идут на север
Участники парусного похода стартовали прямо от высокого борта крейсера. Пять яхт — «Уписс», «Эос», «Алиот», «Альтаир» и «Асмодей» на буксире за теплоходом «Норд» отправились вверх по Неве—в Петрокрепость. Здесь были установлены снятые для прохода под ленинградскими мостами мачты и началось дальнее плавание яхтенного отряда. Под всеми парусами пять нарядных яхт кильватерной колонной вышли на простор Ладоги.
Стоит, наверное, сказать, что такие тематические походы по местам боевой и революционной славы уже стали традиционными для яхтсменов города на Неве, а в составе участников «звездного» были ветераны подобных плаваний, имеющие большой опыт их организации. Но, пожалуй, впервые маршрут был столь протяженным и сложным и ведущим в такие высокие широты.
Комиссар похода Борис Васильевич Салов рассказывает: «Мы не случайно выбрали для агитпохода, посвященного 40-летию Победы, именно такой маршрут. У нас давние и прочные связи с молодежью Мурманской области. Уже больше 15 лет в свой третий семестр трудятся здесь студенты в штормовках с эмблемой ЛКИ. Многие наши будущие инженеры проходят на Севере плавательную практику. Тем не менее до сих пор в своей работе по военно-патриотическому воспитанию молодежи возможности Северного края мы практически не использовали. Наши яхтсмены более или менее хорошо знают памятные места у себя на Балтике, а вот героические страницы битвы за Заполярье известны гораздо хуже. Поэтому, зная, что Мурманский край в октябре 1984 г. отмечает славную годовщину — 40-летие разгрома немецко-фашистских войск в Заполярье, мы единодушно решили идти именно сюда».
Первую — и немалую — сложность на пути на Север представило прохождение Беломорско-Балтийского канала: ведь двигатели имелись не на всех яхтах. Да и вообще 19-кратное шлюзование отряда из нескольких яхт — депо хлопотное. Но эскадра прошла шлюзы практически без задержек. У студентов ЛИВТа нашлось немало знакомых и среди диспетчеров, и среди капитанов шлюзующихся судов. Надо сказать, речники охотно принимали гостей, знакомили молодежь с устройством и оборудованием новых судов класса река — море, угощали корабельным обедом.
Выйдя из Беломорска, эскадра взяла курс через Онежскую губу и далее на восток, к устью Двины. Теплая погода, замечательные белые ночи сделали переход исключительно приятным. Ленинградцы любовались чарующей красотой Северного края.
Праздничный Архангельск уже издали выглядел нарядным и торжественным. На его фоне четко вырисовывался величественный силуэт гостя из Риги — четырехмачтового барка «Седов», самого большого парусного судна мира2. Не будем перечислять все те волнующие и интересные мероприятия, в которых довелось принимать участие яхтсменам на гостеприимной архангельской земле.
В первый же день молодые ленинградцы были приглашены в обком комсомола, провели митинг у памятника Защитникам Севера.
А на следующий день произошла незабываемая встреча с моряками-ветеранами. Они рассказывали о боевом пути Беломорской флотилии, о битве за Заполярье, о проводке караванов. Перед началом агитпохода практически все его участники побывали а Центральном Военно-морском музее, познакомились с боевыми действиями флотилии и Северного флота по литературе. Однако в живых рассказах очевидцев и участников героических событий даже, казалось бы, уже знакомые факты воспринимались иначе, более глубоко, эмоционально. Ветераны рассказывали не только о кораблях и боевых операциях, но и о своих друзьях — героях, многим из которых не довелось дожить до Победы.
Особенно запомнился один из таких рассказов — о гибели тральщика «Т-31».
Этот небольшой пароходик, в недавнем прошлом мирно промышлявший треску, был уже одним из заслуженных боевых кораблей БВФ. Ветераны вспоминали о том, как «Т-31» в июле 1942 г. спасал транспорта брошенного союзной эскадрой на произвол судьбы печально известного конвоя «PQ-17». Снимал с мели американский пароход «У. Салем», с которого разбежалась деморализованная команда. В сентябре того же года вместе со сторожевиком «Гроза» самоотверженно отражал атаки вражеской «волчьей стаи», налетевшей на конвой «PQ-18» (удалось повредить две подводные лодки противника). В ноябре в северной части Баренцева моря принял на себя удар немецких бомбардировщиков. Разрывами бомб был серьезно поврежден корпус судна — стала прибывать вода, была разбита радиорубка. Пар из перебитой магистрали заполнил машинное отделение, начался пожар. Фашистские летчики, решив, что с упорно отстреливавшимся пароходом наконец-то покончено, улетели. А наши моряки сделали невозможное: преодолев 400 миль осеннего штормового моря, привели израненный корабль в ближайшую базу.
А погиб «Т-31» у родных берегов ровно за год до Дня Победы. На этот раз тральщик использовали как транспорт: последним его боевым заданием была срочная переброска двух зенитных батарей из Иоканьги в Мурманск для усиления ПВО города. Прорыв в Кольский залив был тогда делом нешуточным — на подходах днем и ночью «дежурили» подводные лодки и самолеты-разведчики противника. Удачно отразив атаку вражеской подводной лодки и расстреляв замеченную на пути плавающую мину, тральщик уже вошел в залив, когда его атаковали неожиданно вынырнувшие из-за сопки «Фокке-Вульфы». Атаку головного бомбардировщика сорвал мгновенно открывший прицельный огонь зенитчик Иванов. Но следующий самолет с малой высоты — не больше 50 м — сбросил на перегруженное тихоходное судно две тяжелые фугасные бомбы.
«Т-31» продержался на воде всего полторы минуты. Раненный в голову командир корабля капитан-лейтенант 3. С. Рашев все эти полторы минуты четко руководил спасением людей и покинул свой корабль последним. Политработник А. Н. Воронцов, несмотря на тяжелое ранение, до последней секунды продолжал сбрасывать в воду спасательные круги. Краснофлотец Третьяков помог выбраться из-под обломков четырем солдатам-артиллеристам. Краснофлотец Резвый, уже находясь в воде, оказывал помощь раненому помощнику командира корабля. Таких примеров самоотверженности ветераны привели много. Удалось сласти более половины экипажа и личного состава батарей.
Теперь ленинградским яхтсменам представлялась возможность побывать на том месте, где погиб героический «Т-31», унося 63 человеческие жизни. Штурман отряда нанес на путевую карту еще одну памятную точку.
Курс вышедшего в море отряда был проложен к берегу Кольского полуострова — на Пялицу. Погода существенно изменилась. Стало гораздо холоднее, особенно ночью. Температура не поднималась выше 4—5°. Оно и неудивительно — приближался Северный полярный круг. В горле Белого моря яхты настиг первый шторм. И несмотря на штормовой силы ветер, туман опустился настолько плотный, что не было видно передних парусов. Чтобы не потерять друг друга, на связь (по рации «Причал») выходили каждый час. Мыс Святой Нос тоже пришлось огибать в сплошном тумане, не видя берегов, но слыша очень неприятный шум прибоя. Определялись только по радиопеленгам.
Командир отряда Владимир Васильевич Осипов потом сформулировал свои впечатления так: «На Балтике плаваю двадцать лет. Погода и у нас редко балует яхтсменов, но с таким сюрпризом встречаюсь впервые: туман при сильном ветре! Зато мы приобрели практику длительного плавания по счислению, опыт совместных переходов в условиях самой плохой видимости».
Поразила и высокая мертвая зыбь. Даже в штиль волна здесь крутая, белые гребни сваливаются бурунами.
Комсорг похода Ира Дмитриева рассказывает: «У нас было много первокурсников, которые не выходили в море даже на теплоходах, а тут — яхты, да еще в условиях Заполярья. Тяжелое было испытание для новичков! Но с каким старанием они выполняли любое поручение, не говоря уже о несении вахт, старались не отставать от бывалых яхтсменов. Царила взаимовыручка и большая дружба».
Матрос яхты «Улисс» Александр Карпов, выступая в редакции, дополнил слова Иры: «Я очень старался попасть в экипаж яхты, хотя раньше в море не выходил — я сибиряк. Никогда не думал, что это так здорово! Что можно узнать столько нового и интересного за одно плавание. А по тундре я теперь даже скучаю, до чего она мне понравилась. Прошло уже несколько месяцев, а в общежитии до сих пор идут рассказы о походе, о встречах, которые никогда не забудутся!»
Одна из стоянок яхт была в том районе, где во время войны действовала Иоканьгская военно-морская база, прикрывавшая вход в Белое море.
Участники похода поднялись к установленному на высоком берегу памятнику погибшим подводникам-североморцам. Возложили цветы — алые розы для этого берегли от самого Архангельска. Долго стояли, вчитываясь в лаконичную надпись...
Первой потерей подводников Северного флота была гибель «Щ-421».
Эта «щука» одной из первых открыла победный счет: в декабре 1941 г., действуя на тыловых коммуникациях врага — далеко на западе, «Щ-421» под командованием Н. А. Лунина уничтожила танкер и два груженных военной техникой транспорта. За пять боевых походов суммарный тоннаж потопленных ею транспортов составил 43 ООО т. Удачно начался и последний — шестой — поход этой лодки, в командование которой вступил новый командир Ф. Н. Видяев. После недельного крейсирования в заданном квадрате «Щ-421» смело атаковала вражеский конвой и добавила к своему победному счету еще 6000 т. Два с половиной часа корабли охранения бомбили лодку, но благодаря искусному маневрированию она сумела оторваться от преследования.
3 апреля 1942 г. радист лодки принял сообщение о награждении корабля орденом Красного Знамени. А через пять дней «Щ-421» подорвалась на мине буквально в 2 милях от вражеского берега. Лодка с изуродованной кормой и затопленным седьмым отсеком всплыла, но уже не могла ни погрузиться, ни дать ход — взрывом мины сорвало оба гребных винта. По счастью видимость была плохая, и береговые посты не успели обнаружить подводную лодку. А тем временем подводники соорудили из чехлов парус и подняли его на перископах. Ветер стал понемногу относить лишенный хода корабль в сторону моря.
Через 13 часов подоспела помощь — подводный крейсер «К-22». Началась напряженная борьба за спасение поврежденной лодки, но из-за ухудшения погоды буксировка ее оказалась совершенно невозможной: четырежды лопались стальные концы, вырвало кнехты. Тогда командир «К-22» В. Котельников передал приказ Военного совета флота: «Личному составу «щуки» перейти на его корабль, лодку подорвать»...
Несколькими днями позже при входе в Полярный «К-22» дала два выстрела, извещая о двух потопленных ею транспортах врага. А затем, как вспоминает один из североморских подводников Г. Щедрин, подняла флажные позывные погибшей лодки и выстрелила еще один раз. «Это был рапорт о последней победе «Щ-421», так и не успевшей поднять на флагштоке присвоенный ей новый орденский флаг».
За один только тот 1942 г. подводники Северного флота, действуя на коммуникациях врага, потопили 5 кораблей и 46 транспортов. Нетрудно прикинуть, сколько тысяч гитлеровских солдат, сколько танков и орудий, сколько тысяч тонн важнейших военных грузов пошло на дно в трюмах этих транспортов! Таким был неоценимый вклад бесстрашных подводников, не щадивших жизни во имя Победы.
На флоте свято чтут память о героях, погибших в бою, пропавших без вести в море. Нынешние моряки воздвигли памятник Ф. А. Видяеву, не вернувшемуся из боевого похода. Он принял командование новой лодкой «Щ-422» и за несколько месяцев увеличил счет ее боевых побед чуть ли не втрое: на звезде, нарисованной на рубке этой «щуки», появилась цифра 11! Дерзость видяевских атак была невероятной — он нападал и топил даже тогда, когда шансы на успех, казалось, были ничтожно малы. Экипаж «Щ-422» поставил своеобразный рекорд: 354 глубинные бомбы за три часа сбросили на нее корабли противника, и все-таки она невредимой вернулась на базу. Таким было мастерство командира и всех до единого членов экипажа гвардейской «щуки»!
Дальнейший путь к Кольскому заливу, где в военные годы и находилась главная база Северного флота — Полярный, пять ленинградских яхт проделали за североморской «Вегой»3. И курс пролегал по многим памятным местам ожесточенных боев.
Когда показалась бухта Гавриловская, яхтсмены выстроились на палубах, в небо взвились ракеты — салют экипажу сторожевого корабля «Пассат», погибшему в неравном, героическом бою с отрядом из трех вражеских эсминцев. Прикрывая конвоируемые суда, «Пассат» — бывший рыболовный траулер, вооруженный двумя «сорокапятками», поставил дымовую завесу и принял бой. Из 24 моряков погибли 22. Только двоих подобрала шлюпка с другого потопленного эсминцами судна. И тут же один из кораблей противника пронесся мимо, расстреливая спасенных из крупнокалиберных пулеметов.
Командующий флотом Арсений Григорьевич Головко записал в своем дневнике: «На месте неравного боя остались две полузатопленные шлюпки и в них 12 человек, семеро из которых лежали в воде, раненные при обстреле шлюпок. Слабеющими голосами они продолжали петь «Интернационал».
Несмотря на туман и более чем прохладную погоду, яхтсмены несколько раз подходили к берегу, знакомились с местами былых сражений, отдавали почести на братских могилах защитников Заполярья. Большое впечатление оставил заход в губу Малая Волоковая. Здесь 29 марта 1943 г. был высажен в тыл врага один из 20 десантов того года — три небольших разведывательных отряда из бригады морской пехоты (в общей сложности 176 человек). Группа разведчиков под командованием капитана А. Я. Юневича попала в окружение. Трое суток морские пехотинцы вели непрерывный бой с егерями, имевшими десятикратное численное превосходство. Когда весь боезапас был израсходован до последнего патрона, капитан Юневич вызвал на себя огонь наших дальнобойных береговых батарей с полуострова Средний.
Александр Яковлевич Юневич навечно зачислен в списки одной из частей морской пехоты.
Потом, уже в музее, яхтсмены видели приказы командующего флотом о зачислении навечно в списки личного состава 17 североморцев. О подвигах каждого из них, как и о подвигах каждого из 86 североморских Героев Советского Союза, можно слагать легенды!
Вспоминая эти насыщенные интересными встречами дни похода, Ира Дмитриева рассказывает: «Восстанавливать события минувших лет очень помогли нам прочитанные книги. Такие, как содержательная монография И. Козлова и В. Шломина «Краснознаменный Северный флот» и очень эмоционально написанная «документальная трагедия» Валентина Пикуля «Реквием каравану PQ-17». Когда яхты бывали в районах описываемых событий, мы не просто видели обстановку, в которой совершались эти героические события, но и чувствовали ее. Увиденное запомнится надолго, пожалуй, на всю жизнь. Мы как бы соприкасались с действительностью тех лет, были свидетелями подвигов. И еще. Мы бесконечно благодарны экипажу «Веги»: без североморских яхтсменов мы не увидели бы и половины того, что довелось увидеть, не узнали и половины того, о чем посчастливилось узнать».
В Североморск яхты входили с попутным ветром, под спинакерами как раз накануне Дня Военно-Морского Флота. На торжественном митинге у памятника Защитникам Заполярья участники похода «Север-84» рапортовали Мурманскому обкому КПСС и Совету ветеранов КСФ о проделанной работе. Силами студентов отряда было дано более 30 концертов, прочитано множество лекций и бесед в совхозах и на предприятиях, на кораблях и в частях флота.
На яхтах были доставлены фотовыставки (одна из них называлась «Запечатленные мгновения войны»), а также флаги трех боевых кораблей — краснознаменной подводной лодки «К-21», гвардейского эсминца «Гремящий» и атомной подводной лодки «Ленинский комсомол».
Волнующей была встреча с ветеранами в необычном музее боевой славы — на борту поставленной в гавани на вечную стоянку легендарной «К-21», сохраняемой как память о подвигах военных лет. Допоздна шла задушевная беседа. Убеленные сединами моряки рассказывали о том, какой ценой давалась победа над сильным и коварным врагом. О самоотверженности и стойкости, о ненависти к врагу и любви к Родине, без которых не было бы Победы. Из воспоминаний подводников стало понятно, что, в частности, стоит за скупыми строками: «На счету «К-21» 12 боевых походов — 17 потопленных кораблей и транспортов с войсками и техникой, атака фашистского линейного корабля «Тирпиц», 120 выставленных в водах противника мин».
Сегодняшние моряки — наследники славных боевых традиций героев-североморцев — гостеприимно встречали посланцев молодежи из города на Неве. Неизгладимые впечатления остались у яхтсменов от посещения могучего современного корабля — подводной лодки «Ленинский комсомол». Взрывом аплодисментов встретили матросы и офицеры атомохода появление на борту флага своего корабля4, флага, который яхтсмены пронесли по всему 600-мильному маршруту.
Эти две незабываемые встречи особенно наглядно и ярко символизировали неразрывную связь двух поколений советских моряков — тех, кто, не щадя сил и жизни, в боях отстаивал завоевания Октября сорок с лишним лет назад, и тех, кто сегодня несет вахту на страже мира.
2. 1200 километров на веслах
Путь шлюпочного отряда начался на Вычегде — от Сыктывкара, куда шестивесельные ялы и все необходимое имущество доставили по железной дороге.
В столице Коми-республики студенты встречались с рабочими механического завода, посетили молодежный спортивно-трудовой лагерь «Динамо». Командир похода В. А. Сапожников представил ребятам подлинные Военно-Морские Флаги трех кораблей — краснознаменного крейсера «Аврора», ракетного крейсера «Варяг», несущего сегодня службу на Тихом океане, и краснознаменной подводной лодки «С-13».
Особое впечатление произвел рассказ о том, за что «С-13» получила орден, а Гитлер провозгласил ее командира Александра Ивановича Маринеско своим личным врагом. 30 января 1945 г. лодка пустила на дно вышедший из Данцигской бухты под усиленным эскортом 25000-тонный лайнер «Вильгельм Густлов». На его борту находилось около 7000 бежавших от возмездия нацистов и в том числе — 1300 офицеров и матросов, подготовленных данцигской школой подводников. По всей Германии был объявлен тогда трехдневный траур. А 10 февраля та же «С-13» торпедировала крупный транспорт: 3600 солдат и офицеров вермахта не попали на фронт.
Пребывание в Сыктывкаре закончилось торжественным митингом на площади у вечного огня. В парадной форме застыли в строю ленинградские студенты, ребята из подросткового клуба «Комсомолец», пионеры, курсанты местной школы ДОСААФ. Рядом с ними стояли участники войны, надевшие боевые ордена и медали. Секретарь обкома ВЛКСМ В. М. Осипов обратился к участникам с приветственной речью. Затем слово предоставили председателю совета ветеранов Великой Отечественной войны А. Н. Турину. Он объявляет минуту молчания. Склоняются знамена...
Колонна с развернутыми флагами кораблей ВМФ направляется к речному вокзалу. 40 участников похода, провожаемых многочисленными зрителями, рассаживаются по шлюпкам и звучит, наконец, долгожданная команда: «Весла на воду»! «Шестерки» устремляются вниз по Вычегде.
Плавание проходит строго по графику, гребцы понемногу втягиваются в работу, налаживается режим походной жизни.
Рассказывает Василий Александрович Сапожников:
«— На первом этапе похода наиболее памятным событием, оставившим глубокий след в душах наших комсомольцев, была, казалось бы, рядовая встреча с воспитанниками школы-интерната в Сольвычегодске. Мы пришли к ним прямо от причала — с корабельными знаменами, капсулами с политой кровью землей, боевыми реликвиями. Рассказали ребятам о кораблях современного ракетно-ядерного флота и о подвигах моряков, о вкладе ВМФ в победу над фашистскими захватчиками. Надо было видеть, с каким восторгом нас встречали, как слушали. А потом сами наперебой рассказывали о погибших в боях с интервентами матросах Северо-Двинской флотилии, провели к братской могиле, за которой любовно ухаживают. В экскурсии по своему городу они были гидами. Закончился день чаепитием у большого пионерского костра. А наутро мы еще делали зарядку, когда пионеры пришли нас провожать. На прощание договорились, что лучший их отряд в зимние каникулы посетит Ленинград.»
Последний переход до Котласа удалось пройти под парусами. Немного отдохнули, дали зажить стертым рукам, «загрузиться» мозолям. Река стала заметно более оживленной, чувствовалось приближение Северной Двины — главной судоходной артерии Архангельской области.
В Котласе удалось записать несколько очень интересных воспоминаний ветеранов.
Павел Александрович Жилин служил рулевым на «С-12». Эта подводная лодка (командир В. А. Тураев) совершила самый длительный в те годы боевой поход, продолжавшийся 62 дня. Перед ней была поставлена задача: прорвать мощные минные и сетевые противолодочные заграждения противника, старавшегося наглухо закрыть выход из Финского залива на оперативный простор. Экипаж «С-12» с честью справился с этой задачей. Во время одного из походов 1944 г. залпом из четырех торпед Тураев потопил транспорт и два корабля охранения...
Воспоминаниями об обороне Ленинграда поделилась Нина Владимировна Володина. О действиях партизан в Карелии, под Выборгом, рассказал В. А. Ропалов.
Выступая на митинге у вечного огня, председатель котласского Совета ветеранов участник Сталинградской битвы Д. Г. Шубин привел такие факты и цифры: «В грозные годы войны из нашего небольшого города ушел на фронт 39 651 человек. Из них 8834 не вернулись и никогда не вернутся. Тысячи наших земляков отличились в боях за Родину, а 12 удостоены высшей награды— стали Героями Советского Союза. Назову некоторых из них. Это нарком ВМФ в годы войны адмирал флота Николай Герасимович Кузнецов. Это летчик Василий Иванович Щелкунов — участник налетов дальних морских бомбардировщиков на Берлин в августе 1941 г. Это матрос Иван Павлович Дементьев — участник легендарного десанта группы Ольшанского в занятый врагом город Николаев. Указ Президиума не застал отважного морского пехотинца в живых: он был смертельно ранен при высадке очередного десанта — уже на Дунае, под Жебриянами. Это гвардии рядовой Павел Петрович Кожин, отличившийся при форсировании Немана.
По подвигам наших героев-земляков можно изучать историю войны, историю Великого Подвига всего Советского народа.
Мы, ветераны, горячо приветствуем участников походов по местам боевой и революционной славы, красных следопытов! Желаем вам долгих счастливых лет жизни под мирным небом, славных дел на благо Родины!»
Ветераны подошли к развернутым знаменам, преклонили колени. Минута молчания. К вечному огню укладываются цветы, много цветов — символ верности идеям и делам старшего поколения.
Прощальный залп ракетами — шлюпки кильватерной колонной уходят вниз по Двине. От Котласа до Пучуги — 150 км — приходится идти на веслах. Студенты уже привыкли к ритму гребли: 60 минут работы, 10 минут отдыха с обязательным купаньем как лучшим способом восстановления сил. После нескольких часов гребли даже самые выносливые с нетерпением ждали привала. А уж когда время от времени звучала команда «рангоут ставить!», это вызывало восторг.
Ночевка. Первыми на берег выскакивают . костровые: от их расторопности зависит время ужина. Лучшим среди них был Сергей Рютин: он мог развести костер на три — четыре ведра за считанные минуты, быстро обеспечивал дровами дневальных. Среди палаточников передовиком считался Марк Чернов: его палатка всегда возникала первой, стояла в самом удобном месте и прочно.
Всем запомнилась стоянка на необитаемом островке, в центре которого радовала глаз свежей зеленью небольшая роща; все же остальное пространство занимал пляж с очень чистым мелким песком. Словом, любой курорт мог позавидовать! После ужина — футбол между командами шлюпок в зачет спартакиады по морскому многоборью. А перед отбоем подводятся итоги дня, ставятся задачи на завтра.
Обширной была программа стоянки в Пучуге. Местные комсомольцы из колхоза Имени Кирова провели ленинградцев к братской могиле за деревней Сальцы. Здесь похоронены герои-красногвардейцы и матросы Северо-Двинской флотилии, погибшие в жестоких боях с англо-американо-французскими интервентами в 1918 г.
В деревне Шидрово на месте гибели героя гражданской войны Павлина Федоровича Виноградова состоялся митинг с участием ребят из пионерлагеря «Елочка» и группы ветеранов. Местный краевед Нина Васильевна Назарьина рассказала собравшимся о жизненном пути героя — профессионального революционера, солдата революции. Петербургский рабочий, 15-летним пареньком участвовавший в бурных событиях 1905 года, был отдан в солдаты и тут же, за отказ присягнуть царю, получил 8 лет каторги. Участник штурма Зимнего. Был послан партией на Север. По указанию Ленина организовал здесь отпор интервентам, создал и возглавил боевую флотилию. Прибывшие на Двину моряки-балтийцы, рабочие Котласа и Великого Устюга поставили полевые орудия на мирные буксиры и под Березнином атаковали противника. Более двух часов длился первый бой. Неприятельские корабли получили серьезные повреждения и отошли. В. И. Ленин назвал этот бой под Бе-резником крупной победой над англичанами и белогвардейцами. Букеты, охапки полевых цветов легли у памятника Павлину Виноградову и у воздвигнутого неподалеку скромного памятника шидровцам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. О них рассказывал ветеран Северного флота Николай Евдокимович Солков.
С высоты огромного утеса, выбранного для очередной стоянки, открылись за покрытыми дымкой зелеными лугами, лесами и болотами Холмогоры. Там студенты были гостями молодежного лагеря «Звездный», побывали у памятника Герою Советского Союза П. И. Галушину, бросившемуся со связкой гранат под фашистский «Фердинанд» у озера Балатон.
В День ВМФ — 29 июля — шлюпки под флагами «Авроры», «Варяга» и «С-13» подошли к парадной Красной пристани Архангельска. Гребцы в белых форменках выстраиваются на берегу. Звучит команда «Смирно!». Командир похода докладывает о завершении шлюпочного плавания. Пройдено 1200 км, проведено 9 митингов, 20 встреч с ветеранами, комсомольцами и пионерами, прочитано 29 лекций и бесед.
Но и после этого, уже в самом праздничном Архангельске, было много новых волнующих встреч. А прежде чем покинуть его, студенты вместе с ветеранами войны снова стали в единый строй. Бывший командир действовавшего в Карелии партизанского отряда Даниил Андреевич Подоплекин вручил ленинградцам капсулу с землей от вечного огня 400-летнего Архангельска. На капсуле выгравировано: «Земля Поморья».
Беседуем с участниками шлюпочного похода, вернувшимися в Ленинград. Просим высказаться одного из новичков — студента первого курса корфака Константина Егоренко:
«— Многие мои знакомые удивляются, не понимают, что хорошего может быть в шлюпочном походе! Мало того, что целый день веслом машешь, так и на берегу покоя нет — ходи строем! Тогда я им рассказываю о тех встречах, которые позабыть нельзя. Мы словно окунулись в картины героического прошлого. Не только закалились физически, но и обогатились духовно, воочию убедились в необъятности, могучей красоте нашей Родины. Ты всей душой ощущаешь свою неразрывность с ней, слова — народ, память о прошлом — приобретают особый смысл. Поэтому не стоило обращать внимания на мозоли, надоедливых комаров или бессонную ночь на дневальстве. Все это прошло, но на всю жизнь останутся в трудные и, в то же время, радостные дни».
А Василий Александрович сказал так:
«— Да и все мы узнали много нового из революционного и С с.г:-го прошлого нашего народа, из жизни Севера. Участники похода, не побоюсь сказать, повзрослели, стали по-другому воспринимать все, что рассказывают им о войне, о славных флотских традициях. И вот что любопытно. Поход был в общем-то довольно трудным: в день проходили на веслах по 80—90 км. Но вот подвели итоги, сдали имущество, состоялся вечер закрытия — и первым вопросом, который задали студенты, был: «А куда пойдем в следующем году!»
Примечания
1. В состав сухопутной группы под руководством выпускника ЛКИ А. П. Захарова кроме лекторов входили студенческий эстрадный театр, кукольный театр и ансамбль «Редиска».
2. В эти же дни ленинградские яхты вместе со всем парусным флотом Архангельска проводили барк «Седов» в дальний поход — он уходил в Копенгаген. В туманной дымке, окруженный маленькими яхтами, он казался сказочным великаном.
3. О плавании на «Веге» рассказывалось в №113 («Самый северный ветер»).
4. Речь идет об отслужившем свой срок и сданном в музей первом флаге корабля.