Экспедиция к Северному полюсу газеты «Комсомольская правда

Арктическая экспедиция газеты «Комсомольская правда» была создана четыре года назад. Ее заветная цель — достигнуть Северного полюса на лыжах. Группа регулярно тренируется уже около трех лет по специальной программе, о которой рассказано на страницах журнала «Физкультура и спорт» №2 за 1973 г. Экспедиция к Северному полюсу, как и предыдущие походы, помимо спортивных, преследует и научные цели. Передвижение по льду в течение длительного времени вполне имитирует аварийную ситуацию, в которой могут оказаться люди в Арктике. В процессе подготовки был осуществлен лыжный переход от полуострова Таймыр к островам Комсомольской правды, а затем, к мысу Челюскин. В 1971 г. была проведена экспедиция по Северной Земле. А весной 1972 г. впервые в истории освоения Арктики на лыжах был пересечен пролив Лонга. Об этой интересной экспедиции рассказывает ее участник тренер Ф. Склокин, ответственный в походе за плавсредства.

Известно, что при движении по льду Северного Ледовитого океана одним из основных препятствий является открытая вода. В любое время года в Арктике лед дрейфует, поэтому ледяной покров океана часто разрушается с образованием трещин, каналов и разводий. Зимой пространства открытой воды смерзаются, покрываясь шугой, ледяной кашей. Как преодолевать такие препятствия? Роберт Пири, в начале века достигший Северного полюса на собачьих упряжках, подходя к полынье, ждал, когда она замерзнет. Другой полярный путешественник, наш современник Уолли Херберт, который недавно (1968—1969 гг.) пересек с группой англичан на собачьих упряжках Северный Ледовитый океан от Аляски до Шпицбергена, старался объехать воду. Фритьоф Нансен использовал нарты-каяки. Мы же идем на лыжах, все необходимое несем за плечами (вес рюкзака около 50 кг), поэтому основные требования к плавсредствам — максимальная легкость и достаточная грузоподъемность. Выбор пал на два типа лодок — надувную одноместную МЛАС-1 и такую же, но пятиместную ЛАС-5-2 (обе спасательные лодки гражданской авиации).

После похода по Северной Земле в 1971 г. экспедиция поверила в свои силы, в реальность конечной цели. Год усиленной тренировки — и мы обратились в научно-исследовательский институт Арктики и Антарктики (ААНИИ) с просьбой указать «полигон» для испытания самих себя и снаряжения перед походом к Северному полюсу. Знатоки Арктики посоветовали: «Пролив Лонга — это и есть та «модель» Арктического бассейна, которая вместила в себя все, что имеется в полярных областях».


И вот самолет круто развернулся над сопками, окружавшими полярный поселок на мысе Шмидта, и полетел над проливом Лонга к острову Врангеля. Разведка на самолете ИЛ-14 должна дать ответ — можно ли вообще пройти на лыжах через пролив, ведь ледовая разведка полярников из ААНИИ, которая летала в этом районе неделю назад, дала отрицательный ответ. Берег мыса незаметно перешел в припай, только редкие вздыбленные льдины, занесенные снегом, говорили о том, что под нами уже океан. Через несколько минут картина резко изменилась — отдельные торосы выстроились как бы в ряд, образуя стены и валы, напоминавшие первые борозды от плуга на не вспаханном еще поле. Затем причудливо извивающиеся валы торосов попадались все чаще и чаще, образуя обширные участки. А вскоре появились и черные узкие полосы — трещины и каналы, которые нередко поражали нас своей правильной геометрической формой.

В середине пролива каналы стали шире, в них гуляла волна в несколько баллов, несмотря на тридцатиградусный мороз. Лед в основном метровой — двухметровой толщины. Подобно пятнам жира в тарелке наваристого бульона, которые легко разбегаются, если на них подуть, огромные ледяные поля находятся в движении, создают трещины и разводья, крушат друг друга, повинуясь капризам ветров суровой Арктики.

К нашему счастью, ледовая обстановка в проливе улучшилась — многокилометровая полынья около острова стала меньше, чем была неделю назад. Летчики шутили, что, когда мы дойдем до этой полыньи, она, возможно, замерзнет, а вот где возникнет новая — никому не известно. Да, без лодок нам до острова не добраться...

Теперь, по окончании экспедиции, мы убеждены, что если бы у Ф. П. Врангеля во время его попытки проникнуть от побережья Чукотки на север к неизвестной земле были лодки, то ему не пришлось бы поворачивать назад из-за преградившей путь большой полыньи, и остров был бы открыт на полвека раньше, еще в 1824 г.

В путь отправилось семь человек. Начальник экспедиции математик, кандидат наук Дмитрий Шпаро; математик, кандидат наук Юрий Хмелевский; спортинструктор Владимир Диденко; инженер, специалист по питанию Владимир Леденев, радиоинженер Анатолий Мельников, журналист Владимир Снегирев и автор этих строк. Взяли с собой две пятиместные и две одноместные лодки. Это на тот случай, если придется плыть всем сразу с нашим нелегким заплечным грузом.


Кругом, насколько хватает глаз, торосы и торосы. Огромные полузасыпанные снегом ледяные глыбы самых причудливых форм громоздились в совершенном беспорядке. Часто они вставали непреодолимой стеной на нашем пути. Приходилось идти глубоко в обход.

В эти дни, несмотря на огромные усилия, мы проходили всего по 5—7 км в день. Много неприятностей доставляли всторошенные поля молодого льда, небольшие, куски которого не были смерзшимися и рассыпались под лыжами. Очень трудно держать равновесие, особенно когда за плечами тяжелый и габаритный рюкзак — мы очень часто падали. Встать с таким грузом тоже проблема: надо выползти из-под рюкзака, отстегнуть лыжи, выволочь рюкзак на более или менее ровное место, а потом уже одеть рюкзак и лыжи. Но зато молодой торошенный лед необыкновенно красив. На солнце он как бы сам излучает нежно-голубой, немного даже салатный свет.

Через несколько дней скорость нашего движения возросла, и мы стали проходить по 12—15 км в день. Стали чаще попадаться вода и тонкий лед. Иногда нам помогали выбирать путь белые медведи. Увидев их следы на тонком льду или через валы торосов, мы смело шли вперед — значит, путь будет надежным. В основном следы были парные: одни большие, другие поменьше. Это и неудивительно — ведь остров Врангеля считается «родильным домом» полярных медведей. Медведицы с медвежатами весной после зимовки на острове расходятся по всей Арктике.

Вокруг причудливые фигуры торосов, отливающие на солнце яркой голубизной, ровные ледяные каналы, сплошь покрытые снежными цветами, выросшими из морского рассола, дымящая от сильного мороза открытая вода разводьев. Трещины и разводья попадались в первые дни редко, и мы их старались обходить. Но вот па пятый день пути мы подошли к большой водной преграде. Остановились, стали думать, что делать: плыть на лодке или все-таки обходить, и туг в нескольких метрах от ледяного берега высунулись две тюленьи мордочки. Черные, лоснящиеся — они старались повыше приподняться от воды, чтобы получше нас рассмотреть. Мы стояли тихо, не шевелясь — ведь это наше первое знакомство с хозяевами пролива. Только собрались их сфотографировать, как они тут же исчезли, потом появились вновь, но уже подальше от берега. Мы достали лодки и поплыли, а тюлени по-прежнему проявляли любопытство, но на достаточно приличном расстоянии. А вот на следующей переправе неподалеку от нас из воды показалась огромная усатая морда с могучими клыками — морж. Он нырнул, а через минуту поплыл совсем рядом. Мы притихли — С ЭТИМ огромным животным шутки плохи. Ему ведь ничего не стоит зацепить и перевернуть нашу лодку. Но вот он нырнул, довольный произведенным впечатлением, и мы тронулись дальше.


Переправы, конечно, были опасны не только неожиданными встречами с моржами. Иногда приходилось преодолевать разводья, уже покрытые слабым ледком. Тогда плыть вперед становилось очень трудно. Мы буквально прорубали себе дорогу в намерзавшем льду. Прорезиненный шелк, из которого сделаны лодки, временами трещал и скребся об лед так угрожающе, что мы невольно бросали грести и ждали катастрофы. Но лодки не подвели — прорывов ткани за все время путешествия не было.

Каждый день около семи часов вечера начинаем искать ледяное поле или крепкую старую льдину с обтаявшими торосами. Ставим палатку, а дежурный, как обычно, начинает готовить ужин, укрывшись с примусами от ветра за торосом или в какой-нибудь ложбинке. Раз в три дня — сеанс радиосвязи, тогда забот становится побольше. Надо пораньше разбить лагерь, о чем уже с обеда начинает напоминать наш радист Толя Мельников. Растягиваем антенну, крепим на лыжных палках солдат-мотор. Когда Толя передает радиограммы, около него стоят двое, а третий крутит ручку солдат-мотора. Надо крутить равномерно и мощно, поэтому двое других всегда готовы сменить уставшего. Но вот трудовой день закончился, все укладываются в спальные мешки, дожидаясь ужина. Морозный ветер треплет тонкие стенки нашей капроновой палатки. Ужин — это две галеты и полная миска гречневой каши с сублимированным мясом. Сильно устав за день, после горячего чая все мы засыпали моментально, совсем не думая, что под нами сотни метров морской воды, что может треснуть льдина либо надвинуться вал торосов.

Много хлопот доставил дрейф льда на подступах к острову Врангеля. Во время последних переправ льдины двигались со скоростью пешехода. Расстояние между ними было небольшим, поэтому переправлялись «челночным» методом, перетаскивая лодку взад-вперед с помощью носового и кормового линей.


Последние дни перед выходом на остров были самыми тяжелыми. Лед с большой скоростью тащило в Восточно-Сибирское море, где в это время было огромное пространство открытой воды. С больших торосов уже была видна полярная станция на самом юго-западном мысе о. Врангеля. Надо было суметь быстро попасть на прибрежный лед-припай, но именно на последних километрах стали чередоваться торосы, битый лед, каналы и разводья. Пошли в разведку, перескакивая со льдины на льдину. Наметив маршрут, вернулись к рюкзакам и как можно быстрее двинулись по найденному проходу. Чем ближе к берегу, тем выше торосы, но чувствовалось, что они последние...

И вот на двадцатый день пути под ногами — остров Врангеля. Самый заторошенный, самый быстродрейфующий пролив в Арктике покорен.

Переход через пролив Лонга полностью убедил нас: на пути к Северному полюсу лодки необходимы. Мы только решили их усовершенствовать с учетом опыта, который приобрели в этом походе. Большую помощь в этом нам оказал И. И. Деревянко — создатель отечественной туристской байдарки «Луч». Мы изменили конструкцию маленькой лодки, сделав ее полностью симметричной, с тремя независимыми отсеками, а для большей жесткости посередине вклеили поперечную банку.

Лодка стала теперь двухместной, и таким образом можно будет переправляться вдвоем либо одному, но с рюкзаком, причем вес увеличился незначительно — в новом варианте лодка весит около 2 кг и умещается в кармане рюкзака. Как и в проливе Лонга, мы планируем использовать ее для «челночных» переправ через трещины и небольшие разводья.

Изменили конструкцию и большой лодки. В ней стало 8 независимых отсеков, что без сомнения намного повысило ее надежность. К задней банке теперь возможно крепление подвесного мотора. В носу сделали специальный «ледокольный» отсек, который должен предохранять носовые отсеки от проколов и порезов при плавании по разводьям, покрытым молодым льдом. Отказались мы и от уключин — удобнее пользоваться байдарочным веслом.

Теперь у нас лодка грузоподъемностью более 600 кг, а ее вес с комплектом весел, насосом и ЗИП всего около 15 кг.

После изготовления опытных образцов лодок мы устроили им испытания, правда, не в Арктике, а под Москвой в зимних условиях. Испытывали па устойчивость, плавали со спущенными баллонами и отсеками. Несколько раз переворачивались на лодке, купались в ледяной воде в полной амуниции полярника. И тут обнаружилось, что в погоне за уменьшением веса лодки мы убрали предусмотренные конструкцией поручни, и наши «моржи» с трудом взбираются на борт. Пришлось их срочно восстановить. Летом 1973 г. мы испытали наши плавсредства в Арктике в районе западного побережья полуострова Таймыр.

Впереди — полюс!