Фантастическая морская история Владимира Леонидовича Дурова

Совсем недавно наша общественность отметила 100-летие славной «династии» Дуровых, вписавших замечательную страницу в историю отечественного, да и всего мирового цирка. С именем одного из известнейших представителей этой «династии» — Владимира Леонидовича Дурова — связана совершенно фантастическая «морская история»...

Лучше всего предоставить слово документам из архивного дела «за нумером 2275», хранящегося в Центральном государственном архиве ВМФ (ф. МГШ 418, on. 1). Старательная рука штабного писаря вывела на его обложке: «Дело о тюленях. Предложение Г-на Дурова использовать дрессированных животных для военно-морских целей». И даты: «начато 13 июля 1917 года», «кончено 9 ноября 1917 года».

Эти даты, однако, фиксируют лишь бумажную сторону дела: опыты В. Л. Дурова, как это явствует из самих документов, начались гораздо раньше. Еще в 1916 г. (а может быть и раньше) В. Л. Дуров предложил использовать дрессированных тюленей «для военно-морских целей», в том числе для отыскания и уничтожения минных заграждений.

В чем же заключалась суть этого предложения?

Дело в том, что такие морские животные, как дельфины и тюлени, обладают целым рядом удивительных «секретов». До сих пор, например, ученые не могут объяснить поразительные сверхчувствительные локационные способности этих животных. Только недавно удалось раскрыть тайну феноменальной скорости, развиваемой ими.

По-прежнему неизвестен «язык», на котором они «разговаривают»...

В. Л. Дуров добился выдающихся успехов в деле дрессировки морских львов и тюленей. Обученные им звери искусно жонглировали мячами, катали обручи, отыскивали нужные предметы. Детально изучив способности морских животных, Владимир Леонидович и пришел к выводу, что его ластоногих артистов можно использовать не только на арене.

Любопытно, что почти одновременно с В. Л. Дуровым с аналогичным предложением выступил известный американский физик Роберт Вуд. Вот что можно прочитать об этом в книге Вильяма Сибрука: Вуд «изумил всех, предположив, что, может быть, тренировка тюленей для охоты за подводными лодками даст хорошие результаты». Поставленные на озере в Уэльсе (Англия) опыты подтвердили, что «тюленей действительно можно приучить гоняться за звуком винта подводной лодки, а также, вероятно, и за запахом масла и выхлопных газов».


Опыты Роберта Вуда относятся ко второй половине мировой войны 1914— 1918 гг. и по времени совпадают с... таинственным умерщвлением дуровских дрессированных животных — истребителей мин. Однако об этом позже. Вернемся к нашему рассказу.

26 января 1917 г. В. J1. Дуров обратился к командующему войсками Московского округа генералу Мрозов-скому с докладной запиской. В ней говорилось:

«Желая быть полезным своей родине, применив свои познания по дрессировке животных для обороны Государства, имею честь представить на усмотрение Вашего Высокопревосходительства следующий проект:

Ластоногие (морские тюлени, львы и проч.)

а) Вывод из строя неприятельских судов.
б) Срезывание морских мин на мертвых якорях.
в) Спасание утопающих при гибели судна.

Если мой проект будет принят, то более подробные и точные сведения по вопросам, мною изложенным, могу представить военному министерству лично, а также, если потребуется, и мой научный труд, находящийся у Вашего Высокопревосходительства».

Как поступил генерал Мрозовский? Он переслал все материалы военному министру генералу Беляеву. «Оный генерал,— писал В. Л. Дуров,— все уничтожил в дни революции», и «пришлось восстанавливать с самого начала чертежи, схемы, лекции, убивая на это массу времени»...

Все нужные документы были составлены заново и переданы В. Л. Дуровым командующему Черноморским флотом. 13 июля 1917 г. этот командующий специальным донесением просил морского министра «об оказании содействия и предоставлении необходимых средств В. Л. Дурову для возможности выполнения им опытов в широком размере». В конце этого донесения особо отмечалось: «Полагаю очень важным в данном вопросе сохранить секретность».

К донесению был приложен протокол № 27 Минной комиссии Черноморского флота от 3 июля 1917 г., содержащий, кстати, указания на то, что В. Л. Дуров выступил в Севастопольском морском собрании со специальным докладом. К сожалению, разыскать этот доклад (или хотя бы запись его) нам пока не удалось. Но в конце докладной записки приведена его программа: «1) Ознакомление с моей деятельностью по изучению души животных. 2) Значение зоопсихологии. 3) Применение дрессированных животных в современной войне». Выслушав доклад, Минная комиссия признала, что «идея, предложенная В. Л. Дуровым, заслуживает большого внимания, очень заманчива и в случае осуществления ее принесет огромную пользу в военно-морском деле». В протоколе говорилось также, что нужно срочно поставить опыты не в бассейне, а в условиях действительной обстановки. Комиссия, говорилось в конце протокола, «берется помочь В. Л. Дурову, усматривая важное значение данного вопроса...»


Вслед за донесением командующего из Севастополя в Петроград ушло еще одно, на этот раз приватное письмо главного минера Черноморского флота капитана 2-го ранга Г. В. Николаева, адресованное начальнику Морского генерального штаба. Николаев писал:

«Вопрос о применении дрессированных тюленей для боевых целей, кажущийся на первый взгляд фантастическим, на самом деле, если хорошо ознакомиться с ним, представляется весьма осуществимым. Владимир Леонидович Дуров прочел нам в комиссии целую лекцию о произведенных им опытах в этом направлении, и для нас совершенно ясно, что это не фантазия, а, наоборот, очень и очень серьезный вопрос. Самое лучшее, если бы Вы вызвали к себе Г-на Дурова для объяснений. Очень прошу обратить серьезное внимание на это дело, как безусловно заслуживающее внимания».

22 июля 1917 г. начальник Морского генерального штаба отправил В. Л. Дурову в Ялту телеграмму: «Прошу прибыть Петроград Морской генеральный штаб для переговоров по вопросу применения дрессированных животных для военных целей». Хотя депеша и пошла по закрытому морскому телеграфу, но зашифрована она не была. В условиях тогдашнего развала Временного правительства содержание ее легко могло стать достоянием иностранной разведки.

Владимир Леонидович приехал в Петроград и 9 августа 1917 г. подал в Морской генеральный штаб новую докладную записку. От общих рассуждений он перешел к практической стороне дела.

«Меня воодушевляла идея истребления неприятельских судов и минных заграждений во время войны и очистка от них морей по окончании ее. При широко поставленной организации одно спасение судов от набросанных во время войны мин сохранит для судоходства сотни миллионов рублей. Заняться постановкою дела дрессировки морских львов и тюленей для вышеуказанных целей я могу только при следующих условиях:

1) Морское министерство дает мне возможность организовать по моему плану на средства казны все предприятие.

2) Со своей стороны я обязуюсь приложить все усилия провести означенные работы в возможно кратчайший срок, отнюдь не более года».


Далее он просил немедленно:

«...Послать агентов приискать нужное количество тюленей и морских львов, отвести место для пункта дрессировки (желательно Бухта Балаклава, как самая удобная для опытов, и приспособить ее по моему плану), устроить по моему указанию необходимое приспособление мастерских, откомандировать для слушания лекций около 150 человек для подготовки их к обязанностям пугальщиков и при-ручателей, а также наделение их особой формой по моему проекту».

В этой же записке В. Л. Дуров прямо говорит о том, что уже выдрессированные им животные, которых он, очевидно, и демонстрировал морским офицерам, были умерщвлены:

«Подготовляя специально для морской войны имеющихся у меня морских львов, я добился поразительных результатов, но чьей-то злоумышленной рукой они все были один за другим отравлены, что подтверждено медицинским вскрытием».

На первое время В. Л. Дуров просил ассигновать 50 тысяч рублей.

И вот тут-то насквозь проржавевшая министерская машина, сделав последнее усилие, задушила живое дело. 10 августа 1917 г. специальная комиссия (иначе как «похоронной» ее не назовешь) под председательством начальника Морского генерального штаба контр-адмирала графа Капниста, обсудив предложение В. Л. Дурова, составила акт. Комиссия нашла, что:

«...Проект артиста Дурова о применении ластоногих животных к морской войне интересный, но в то же время еще совершенно не разработан и не испытан и неизвестно, что от его выполнения может получиться. . . Таким образом проект не представляет достаточных гарантий на его практическое осуществление для военно-морских целей и комиссия не находит целесообразным расход довольно больших средств от казны, требующихся артистом Дуровым для приведения проекта в жизнь».

Чтобы как-то подсластить горькую пилюлю, начальник Морского генерального штаба направил телеграмму в Архангельск: «Прошу сообщить, есть ли Соловецком монастыре живые тюлени и можно ли вообще достать живых тюленей в Белморе и сколько и в какой срок».

12 августа 1917 г. пришел ответ: «Соловецком живых не держат, поймать течение месяца могут пять штук, как их держать живыми не знают...»

Еще спустя два с лишним месяца с Севера пришла новая депеша о том, что в Белом море поймали, наконец-то, тюленей. Последний лист этого архивного дела датирован 9 ноября 1917 г. Это депеша из Архангельска: «Если тюлени до окончания навигации не будут потребованы Дуровым, то они не понадобятся...»

Никаких резолюций на этой депеше нет: 9 ноября 1917 г. старого начальства уже не было!