Теперь, когда Дмитрия Антоновича нет среди нас, мы — сотрудники редакции, проработавшие с ним по многу лет, просто обязаны восполнить пробел — познакомить читателей "КиЯ" с этим замечательным человеком, настоящим Инженером с большой буквы.
Первоначально планировалось поместить на этом месте совсем другой материал — отчет о деятельности редакции в связи с 30-летием журнала. Однако время текло. Мы долго не могли найти денег на печать давно подготовленных номеров и поневоле не торопились со сдачей рукописи в набор. А цены росли, а дела шли все хуже. И мы пришли к естественному выводу, что теперь не до юбилеев.
И в эти тяжелые дни произошло непоправимое — ушел из жизни человек, который 30 лет, как бы ни называлась его должность, был и мозгом редакции, и организатором ее работы, и генератором идей, и основным исполнителем. А к тому же — бессменным научным редактором всех без исключения 158 вышедших номеров. Именно он, по общему признанию, высоко поднял планку, обозначающую уровень "КиЯ".
Вернемся на 30 лет назад. Где-то в конце 1962 г. Виктор Иванович Лапин — составитель первого выпуска "КиЯ" — принес в "Судпромгиз" его рукопись. И рассказал, что фактически научным редактором раздела "Яхты" являлся не упомянутый в выходных сведениях 27-летний яхтсмен, конструктор одного из номерных ленинградских ЦКБ Дмитрий Курбатов.
Открывался этот раздел его — Курбатова — содержательной статьей, которая и поныне не потеряла значения: с нее начинают свой путь все новые и новые конструкторы яхт. Статья называлась "Проектирование яхт для любительской постройки". Тут же в качестве примера предлагался разработанный тем же автором проект простой по конструкции яхточки "Лоцман" (подчеркнем — первый в нашей литературе проект яхты с расчетом на возможности домашних верфей).
Из других материалов раздела становилось ясно, что молодому инженеру уже действительно можно обобщать накопленный опыт. Приводились, например, основные сведения о подготовленном им проекте по тем временам огромной яхты водоизмещением 16.8 т (на этой основе в дальнейшем были разработаны и построены крейсерские яхты в Архангельске, Мариуполе, Тольятти). Сообщалось и о постройке задуманной студентами ЛКИ с самым активным участием того же Курбатова стальной яхты "Хортица"(успешно плавающей и поныне). Из разговоров же с ним самим выяснилось, что свою самую первую яхту — 4-метровый швертбот — он самостоятельно "нарисовал" (и построил) в 14 лет.
Понятно, что когда пошел в набор второй выпуск, фамилия яхтенного капитана инженера Курбатова уже значилась рядом с фамилиями двух других научных редакторов. Стоит, пожалуй, напомнить, что это были: яхтсмен с дореволюционным парусным стажем начальник Военно-морской академии адмирал Ю.А.Пантелеев (автор книги "Парус — моя жизнь") и известный еще в 30-е годы гонщик и конструктор, президент Водно-моторной федерации СССР, начальник "катерного" главка министерства Ю. В.Емельянов (автор "Справочника по мелким судам").
К тому времени (1966 г.), когда Дмитрий Антонович перешел в штат редакции, это был сложившийся инженер, обладающий разносторонним опытом конструкторской работы в условиях и большого ЦНИИ (им. А. Н. Крылова), и заводского технологического бюро ("Северная верфь"), и ЦКБ ("Алмаз"), специализированного на проектировании катеров.
Из позднейших обрывочных разговоров можно было получить некоторое представление о широте его "служебных интересов". В разное время и в разных организациях он был причастен к разработке проектов сторожевого корабля — ледокола, охотничьей лодки с вращающимся креслом для Генерального секретаря ЦК, надувной мотолодки для подводников, колесного катамарана-кормораздатчика, спасательной шлюпки, секционной промысловой ложи и т.д. и т.п.
Можно с уверенностью сказать, что широтой охвата тематики наш журнал всецело обязан Д. Курбатову — его эрудиции, энциклопедичное™ познаний, поистине невероятной работоспособности.
Мы попытались было подсчитать общее количество напечатанных им в "КиЯ" статей. Задача оказалась не из простых — мелкие заметки он никогда не подписывал, а псевдоним Д.Антонов был не единственным. Удалось установить только порядок цифр — не менее 500-550.
И уже совершенно невозможно по справедливости оценить значение этих работ в развитии нашего малого флота.
Тогда, когда еще неколебимо стояли и железный занавес, и бетонная стена, статьи Курбатова регулярно знакомили нас с новинками зарубежной техники, с хроникой мировой спортивной жизни. Он представлял нам и новые классы яхт, и (после кончины легендарного Л. Е. Трсгубенко) гонки,рекорды, моторы. Он рассказывал о яхтах участников гонок на Кубок Америки, через океаны, вокруг света, об обводах современных скоростных катеров и многом-многом другом. Он описывал новейшие технологические процессы, но он же и знакомил с классическими приемами деревянного судостроения.
Любую свою работу — будь то "маленькая хитрость" или огромная статья с продолжением — перепечатывал, прежде чем передать машинистке, дважды, а то и трижды сам. Он умел понятно рассказывать о сложном. Помнится только один случай, когда Дмитрий Антонович так и не сдал запланированную в номер статью "Что же такое глиссирование?" (под рубрикой "Азбука судостроения"). Казалось бы, все известно каждому инженеру, однако практически никак не удавалось наглядно показать физику явления, не увязнув в формулах и рассуждениях о роли числа Рейнольдса и коэффициента сопротивления. В дальнейшем, в разное время, три других автора (три кандидата наук) легкомысленно брались за эту же самую тему. До сих пор статью по этой тематике мы так и не напечатали.
Откуда же черпал Курбатов материал для своих статей? Для нас такого вопроса не было. Не зная отдыха он перерабатывал огромное количество информации. После него осталось множество — буквально сотни — папок с вырезками, рабочих тетрадей с выписками, подборок писем, проспектов и пресс-релизов. Он читал все попадающие в редакцию зарубежные журналы и книги. Ни разу не выезжал за границу, но заочно был знаком с ведущими конструкторами мира, напрямую был связан со многими фирмами и редакциями в разных частях света.
Знал, разумеется, кто есть кто и в своем отечестве. Вокруг него всегда были люди. И начинающие любители, и умудренные опытом профессионалы делились с ним неудачами и радостями; и неудивительно, что в результате он оказывался более информированным, чем иные "головные организации". Редкое начинание обходилось без его "благословения" и щедрой помощи.
Прекрасная теоретическая подготовка, умение слушать и обобщать, постоянная работа над собой позволяли ему знать очень многое, и писать обо всем ясно и убедительно. Авторитет его был непререкаем.
Надо, наверное, сказать, что Дмитрий Антонович редактировал не только "КиЯ". Он был редактором раздела "Малое судостроение" и автором многих статей трехтомного "’’Морского энциклопедического словаря", одним из авторов "Школы яхтенного капитана", "Справочника по яхтам, катерам и моторам". Был научным редактором переводов книг "Справочник яхтсмена" Бонда, и "Катера" Баадера. В той или иной роли, но участвовал в издании практически всей нашей литературы по малотоннажному судостроению, включая такие книги, как "300 советов", "Катера и лодки в вопросах и ответах", "Пионерская судоверфь", "Парус на лодке", "Парусная доска", "Постройка яхт", "Стальные суда", "Двигатель на катере", пособия по эксплуатации "Вихрей" и "Ветерков". Это — немаловажная часть неоценимого вклада Курбатова в развитие того дела, которому была отдана вся его жизнь.
Только в "КиЯ" за подписью Д. Курбатова или Д. Антонова под рубрикой "Для самостоятельной постройки" опубликовано 47 разработанных лично им проектов (не считая представления "чужих" чертежей и присланных ему для публикации иностранных материалов). Стоит еще добавить, что часть из этих 47 проектов, уже напечатанных массовым тиражом в журнале, затем составила содержание широко известной в нашей стране книги Д. А. Курбатова "15 проектов судов для любительской постройки". Общий тираж трех ее изданий составил 270000 экземпляров. Уже одно это может дать представление и о размахе у нас технического творчества, и о популярности имени автора этих 47 проектов в стране.
Мы приводим их перечень. Просмотрите его. Здесь "есть все" — представлены многие типы и виды малых судов. Но ведь это еще и новаторские проекты. Если говорить, например, только о моторных судах, то мы видим здесь : три варианта первой у нас мотолодки с повышенной килеватостью днища; первый вариант "бостонского китобоя"; первый "джонбот"; первый глиссирующий катер-яхту; первый катер в стиле буксира; первый катер "для фермера" и т.д. и т.п. Дмитрий Антонович прекрасно знал потребности читателей, поэтому "холостых" выстрелов не бывало. Судя по почте, практически все из напечатанных проектов были во множестве реализованы силами любителей, а затем и профессионалов.
Стоит, пожалуй, для примера упомянуть, что развитие виндсерфинга у нас началось с постройки парусных досок по проекту, напечатанному в "КиЯ". Но Курбатов не был бы Курбатовым, если бы ограничился разработкой чертежей. В родном яхт-клубе ЛКИ первый виндсерфер был построен и освоен тут же на Гребном канале. Стоит ли говорить, что после этого по его инициативе стали ежегодно проводиться соревнования по виндсерфингу на приз "КиЯ".
Тот же Дмитрий Антонович был одним из вдохновителей и организатором гонок крейсерских яхт на учрежденный редакцией Кубок Балтики, традиционных водно-моторных, судомодельных и парусно-туристских соревнований на призы "КиЯ". Он же придумал и "мерную милю" журнала: силами сотрудников редакции испытывались те или иные новинки, объективно оценивались их потребительские качества, давались рекомендации изготовителям. Многие фирмы шли на это, считая отзыв "КиЯ" не только хорошей рекламой, но и полезным шагом в борьбе за качество.
Хорошо известна особая требовательность Курбатова ко всему, что он делал. "Туфты" в его проектах быть не могло. Трижды, например, он отказывался от публикации давно готовых чертежей, так как построенная по его эскизам лодка чем-то не оправдывала ожиданий.
В свое время ему захотелось создать скоростную и "мореходную" — килеватую — мотолодку в размерениях картоп-тузика (длиной 2.6 м). Зная, насколько это тонкое дело, решил построить и испытать минилодку лично. Стапель был устроен между письменными столами. За зиму "Жабу" построили. Общими усилиями просунули в окно, благо редакция расположена на первом этаже, отнесли на набережную Мойки. Привинтили ветровое стекло, сбросили на воду. Увы, под весом сидящего у транца автора проекта и "Вихря" наша "Жаба" "встала на дыбы". Погоняв лодку в течение полутора часов, Дмитрий Антонович пришел к выводу, что для борьбы с дифферентом надо ставить мошные транцевые плиты или делать лодку длиннее минимум на 250 мм. Стоит ли говорить, что пока не был испытан удлиненный вариант, рулон с чертежами "Жабы" пылился на полке.
К "обещаниям" в своих проектах Курбатов относился очень осторожно, поэтому, если уж он указывал скорость будущего катера, оговорив и вес, и нагрузку, и мощность, ему верили безусловно. Однажды один из московских журналов напечатал красиво нарисованный катер "с атакующим носом", причем автор проекта указал очень высокую ожидаемую скорость. Нам не известно, какие и сколько отзывов получили москвичи, но 23 разгневанных читателя обрушились на "КиЯ" с претензией: почему же "их журнал" не вмешался — не предупредил общественность, что обещанная скорость недостижима...
Наш заведующий редакцией, а в самое последнее время главный редактор гордился тем, что "КиЯ" называли своим журналом на базах водномоторников, в больших и малых яхт-клубах, на верфях, в детских парусных школах, различных СТК, СП и МП. Курбатов при малейшей возможности любил бывать на лодочных стоянках, и каждое его появление на берегу неизменно превращалось в "вечер вопросов и ответов".
Ко всем видам обратной связи с читателями относился очень серьезно. Начинался его рабочий день с разбора почты. В "КиЯ" зачастую приходили письма с такими эскизами и каракулями, которые, пожалуй, ни в одной другой редакции и разбирать не стали. А Курбатов разбирал. И нередко на конверте появлялась резолюция: "связаться, уточнить, подготовить заметку". С такой публикации начинали многие наши постоянные авторы.
А быв;ио и так, что заходившие к нам умельцы делились опытом и вовсе в далеком от письменного виде. Расстилали на редакторском столе принесенную с собой газетку, раскладывали "железки" — диковинные гребные винты, стаксельные карабины, диафрагменные помпы. Иногда собиралась модель, и это оказывался парусный катамаран, но почему-то круглой (!) формы, или такие "морские сани", которые не могли бы присниться ни Уффе Фоксу, ни Хикману. И не так уж редко кончалось тем, что умелец был направлен к Валентине Александровне, нашему секретарю редакции, которая предлагала заполнить авторскую карточку.
Вера читателей в возможности редакции была безграничной. То они требовали срочно разработать проект трехмачтового клипера, то присылали в посылке переложенные ватой обломки коленвала и просили определить, что именно "сделал не так" владелец бывшего мотора. Читатели были убеждены, что редактору "КиЯ" ничего не стоит связаться с заокеанским Питером Пейном и попросить чертежи усовершенствованного "Морского ножа". Что уж Курбатову-то должно быть известно, чем заменить вышедшие из строя поршневые кольца на двигателе, даже "место рождения" которого выяснить не удалось. Дмитрий Антонович должен был, "не потеряв лица", по одной корявой картинке оценить идею предлагаемого парусного вооружения или варианта роторного двигателя, помочь "пробить" авторское свидетельство на то, секрет чего изобретатель пока разглашать не может, и т.д. и т.п.
Количество бесед Курбатова с посетителями и тем более телефонных справок (особенно на тему где, кто и что производит) вообще не поддается никакой количественной оценке.
Важно другое: если была хоть какая-то возможность. Дмитрий Антонович, не считаясь со временем, делал то, что, казалось бы, не по силам одному человеку — консультировал, помогал, доставал, знакомил, давал адреса. Чуть ли не сразу после окончания ЛКИ начал вести дипломное проектирование по яхтенной и катерной тематике, так что многие нынешние инженеры, в том числе и за рубежом, называют его учителем в самом прямом смысле слова.
И при всем том Курбатов непостижимым образом успевал редактировать все статьи в номер. Редактировал сурово — отжимая воду, заставляя переписывать и перечерчивать. невзирая на лица. Но если видел, что автор "все, что мог, уже совершил", сам подставлял плечо и доводил работу. Этим он задавал тон нам — остальным. И неудивительно, что в его редакции никогда и речи не было о так называемом "соавторстве" сотрудников, хотя значительная часть наших авторов литературным мастерством, мягко говоря, не блистала.
Думается, что в безотказности и доброжелательности самого Курбатова был секрет того, что и к редакции в целом отношение повсюду было (а по инерции и остается) самым теплым, слова — я из "Катеров и Яхт" — служили (и служат) добрым паролем во всех концах необъятной страны. И был бы невероятным случай, когда местные почитатели "КиЯ" не просили бы передать наилучшис пожелания или просто привет обоим — Курбатову и Антонову...
К следующему номеру Д. А. Курбатов должен был подготовить проект секционной туристской лодки "Анаконда", написать большую статью "Что нужно знать о яхтенном киле", обзор модерновых моторных яхт, материалы о водометных "Эвинрудах"/"Джонсонах", об устройстве рекордного макси-катера "Дестриеро", о парусах для водоизмещающего катера, об океанских гонках последних лет. Не считая мелочи. И это была его нормальная авторская нагрузка при подготовке каждого очередного журнала!
Увы, он успел написать лишь первую часть статьи о килях и сдать в копировку чертежи "Анаконды". Доводить статью и составлять краткий пояснительный текст к чертежам пришлось его друзьям — В. Зубрицкому. В. Алсксееву (огромное им спасибо ) и сотрудникам.
Кроме того, в книге Д.Курбатова "15 проектов для любительской постройки" (издание 1974, 1976 и 1985 гг.) можно найти проекты: 6-мстрового катера-дощаника с рубкой; плоскодонной 4.6-метровой мотолодки "Налим"; водометного каютного варианта "Супсркосатка-В"; во-доизмещшошего 6.5-метрового каютного катера "Краб".
В виде отдельных брошюр ТОО "Журнал "Катера и Яхты" изданы комплекты разработанных Д. Курбатовым рабочих чертежей с необходимыми пояснениями: "Гребной тузик-картоп 2600Г" (длина наибольшая — 2.6 м; грузоподъемность — 200 кг: все около 35 кг; возможна установка ПМ 2 л.с.);
"Парусный вариант тузика-картопа 2600П" (тот же корпус оборудован швертовым устройством, рулем и парусом площадью 4.65 м2).
В этом номере публикуются статьи Д. Курбатова (Антонова) "Глиссирующий катер под парусами" и иллюстрирующий эту тему эскизный проект такого катера. Подчеркнем. и статья, и чертежи для самостоятельной постройки силами наиболее подготовленных строителей подготовлены автором специально — по просьбе читателей, узнавших о таких катерах из кратких публикаций в "КиЯ".
Проекты, разработанные Д. А. Курбатовым (Д. Антоновым) и опубликованные в журнале
Мотолодки, катера, моторно-парусные суда
"Косатка" — №22. "Каймам" — №23. "Тюлень" — №26. "Сунеркосатка" — №28. Вариант "Суггеркосатки" — №29. "Белуха" — №35. "Лещ" — №58. "Скат" — №70. М/пар. дори ("Палтус") — №72. "Морж" — №78. "Сом" — №83. Экспресс-крейсер (вариант) — №84. "Сарган" — №86. М/пар. "Дюгонь" — №96. "Сивуч" — №112. "Лангуст" — №121. "Лосось" — №123. Катамаран — №134. "Мурена" — №138. "Джонбот" — №147. Стальной катер в стиле буксира — №148. "Пескарь" — №154. Катер-яхта "Катран" — №158.
Парусные суда
"Лоцман": крейсер 16.8 т — №1. Яхта из яла — №3. "Нерпа" — №10. "Креветка" — №38. "Калан" — №50. Виндсерфер — №54. Яхта из 10-метрового гребного катера — №55. "Трепанг" — №77. "Робинзон" — №85. "Рапан" — №95. "Устрица" — №128. "Креветка-2" — №151. "Тэбби кэт" — №155.
Гребные лодки
"ОЛ-1" ("Утка") — №5. "Утка-2" — №31. "Скиф" — №42. Дори — №60. Тузик-картоп — №108. "Ветерок" — №117. "Тренер" — №118. "Хариус" — №144. "Скиф" — №156. "Анаконда" — будет напечатан в ближайшем номере.