Во плоти швертбот оказался даже лучше, чем мы представляли его по чертежам и описанию, опубликованным в №71 сборника. Высокий борт, просторная палуба с «зализанной» рубкой, столь же просторный самоотливной кокпит говорили о том, что наша яхта достаточно мореходна, что управлять ею и работать с парусами будет удобно. А когда мы осмотрели «тешку» изнутри, то и вовсе пришли в восторг. Обилие света и хорошая высота в помещениях, удобные раскладные койки-диваны, удачно скомпонованные камбуз, обеденный стол и выгородка для. одежды, совершенно незаметный швертовый колодец создают ощущение уюта и комфорта. В ящиках под койками, в навесных шкафчиках и полках много места для хранения припасов; аккумуляторы, емкости с водой, футшток, отпорные крюки отлично умещаются вдоль швертового колодца, а мотор, штатный и запасной бачок с топливом свободно укладываются в изолированный кормовой отсек. Всем этим «Цефей» выгодно отличается от «тешек» старой конструкции.
Да, на Ленинградской экспериментальной верфи ВЦСПС спроектировали отличную яхту для плавания по рекам, озерам и в прибрежной зоне морей! Даже «на суху» было очевидно, что и во время многодневной гонки, и в крейсерском плавании экипажу не придется испытывать тесноты и неудобств. Мы радовались, что так удачно выбрали судно, уже представляли, как в ближайшие дни выйдем на нем в первый поход.
Основные данные швертбота «Цефей» класса Т-2
| Длина наибольшая/по КВЛ, м | 7,0/6,0 |
| Ширина наибольшая/по КВЛ, м | 2,5/2,1 |
| Осадка корпусом/швертом, м | 0,3/1,38 |
| Высота борта, м | 1,4/1,32/1,13 |
| Водоизмещение при осадке по КВЛ, т | 1,34 |
| Площадь паруса, м2: | |
| грот | 13 |
| стаксель | 7 |
| Число пост, спальн. мест | 3 |
Новая яхта вызвала в клубе большой интерес, ее хвалили, нам завидовали. Правда, кое-кто сразу отметил, что комингсы рубки, фальшборты, буртики и другие детали отделки, выполненные из дуба, за время транспортировки почему-то посерели, лак с них облез. Яхта снаружи и изнутри оказалась окрашенной в один жиденький слой — из пульверизатора, так что местами просвечивала фанера. Обнаружив это, опытные люди посоветовали нам сразу же ободрать корпус, заново загрунтовать его, прошпаклевать и окрасить.
— Рангоут и такелаж стоит проверить досконально,— советовали другие яхтсмены. — С новой яхтой все может быть.
Подобные замечания не могли испортить нам настроения. Мы-то знали, что верфь строила эту «тешку» как спецзаказ. Яхту нашу подвели под кран, охватили корпус стропами.
— Не торопитесь со спуском на воду, пожалеете потом! — получили мы последнее предостережение опытных капитанов. Помнится, я отвечал, что не вижу никаких оснований сомневаться в качестве постройки яхты (повышенная цена за спецзаказ что-нибудь да значит), а перекрашивать «тешку» начнем тогда, когда подберем хорошие колеры и раздобудем краску-люкс. Пока же можно плавать и так!
«Тешка» описала в воздухе дугу и мягко села на воду. Теперь оставалось отвести ее к месту постоянной стоянки.
— Оставьте-ка вы ее на мели, пусть забухнет, если подтекает, — снова посоветовали мне. И тут я уже не сдержался, стал объяснять советчикам, что о них думаю. Мы отвели швертбот к пирсу, заложили носовые швартовы, с кормы отдали якорь.
День угасал, установку мачты решили отложить на завтра.
Утром мы получили первый урок. Намертво швартовать «тешку» было незачем, и без того она никуда бы не делась: швертбот прочно лежал на грунте, погрузившись чуть не по самые иллюминаторы. В кокпите сновала стайка мальков.
Вчерашние наши советчики без острот и ехидства дружно взялись за ведра, помогли осушить кокпит, через кап и форлюк начали выбирать воду из яхты. Наконец, в дело пошли черпаки и слабенькая штатная ручная помпа. Кто-то подал мне фонарик и подсказал, как пометить место течи. Отыскивать его долго не пришлось: корпус тек в конце швертового колодца. Здесь на протяжении 12—15 см обшивка прилегла к килю неплотно. Стоило металлической линейкой провести вдоль шва и прорезать слой краски с засохшими в ней опилками — вода широким ровным потоком устремилась в корпус.
Худа без добра, как известно, не бывает: взялись мы за наждачную бумагу, цикли. И вскоре днище и борта по самый слом засияли свежей краской, а дубовые части — лаком. Швертовый колодец прошли изнутри жидкой эпоксидной шпаклевкой, заделали и заклеили обнаруженную щель. Однако на это ушел целый месяц, точнее — четыре наших «уикенда». Огорчались мы не особенно, потому что теперь были твердо уверены — корпус по швам больше не потечет!
Второй спуск «тешки» на воду прошел буднично, без каких бы то ни было событий и переживаний. И, наконец-то, мы смогли порадоваться первой постановке парусов и выходу на водохранилище.
Свежий ветер, ясное небо, — что может быть лучше! Мы рыскали по акватории, меняли курсы и галсы, пробовали, как идет новая яхта. Она, несомненно, шла несколько круче и быстрее, чем ее «одноклассники» старой конструкции, не уступала им и на попутных ветрах.
Словом, наш «Цефей» показал себя неплохим ходоком, легко управлялся и на острых, и на полных курсах, однако выполнить поворот оверштаг под одним стакселем, как писал в журнале конструктор «тешки», не смогли. Пробовали делать это несколько раз — не вышло, яхту стремительно бросало под ветер, удержать ее рулем было невозможно. Может, автор статьи имел в виду грот? Под этим парусом швертбот, действительно, сохраняет способность к повороту.
Закрутка стакселя и фаловая лебедка, совмещенная с патент-рифом, дают прекрасную возможность быстро регулировать площадь парусности. При достаточной подготовке экипажа швертботу, на наш взгляд, не страшны сильный ветер и шквалы. Однако в слабый ветер, при затишье как раз в тот момент, когда мы оказались в длинном узком заливе, обнаружился явный минус в управляемости яхты. Выходить надо было в лавировку. Делаем один галс, другой, третий... и неизменно оказываемся все дальше от цели. При слабых ветрах и на острых курсах швертбот плохо слушается руля, уваливается под ветер. Центровка «тешки» явно не та, конструкторы промахнулись и, очевидно, не заметили этого при испытаниях головного образца. Сказывается, конечно, и большая парусность корпуса. Манипуляции со швертом, взятие стакселя на закрутку и попытки выйти под одним гротом — ни к чему не приводят. Терпение лопается — мы покидаем залив под мотором, в то время как килевые яхты и другие швертботы обходятся парусами. Да, не хотелось бы оказаться в таком положении где-нибудь вблизи камней, когда мотор не работает, а волна сильная!
Сколько можно завалили мачту назад, чтобы как-то изменить центровку, однако ощутимых результатов такая мера не дала.
Тем временем вскрывались все новые дефекты постройки. Донельзя расшатались, например, гнезда леерных стоек: на верфи не поставили шайбы, и гайки глубоко «въелись» в дерево. Развалилась крышка капа, на ней треснуло оргстекло. Сломалась хилая кница под нижней ступенькой трапа. Начала трескаться фанера на комингсах кокпита. В каюте местами почернели борта, подволок, стрингера. В кокпите отвалились петли на крышках рундуков; выпали шурупы в оковках головки баллера и румпеля; отвалились утки... Список этот получился солидным.
Больше всего нас беспокоила постоянная водотечность корпуса, хотя щель у киля была заделана добротно. Осмотрели каждый сантиметр обшивки, однако места течи так и не нашли. Зато убедились, что все скрытые от поверхностного взгляда места на яхте не только не прокрашены, но даже и не проолифлены.
Осень была на носу, хотелось использовать последние теплые дни, чтобы яхт» успела просохнуть на берегу. Словом, на следующую субботу назначаем подъем лодки на берег, а пока — выходим в завершающее навигацию плавание. И тут яхта дает нам еще один и, пожалуй, самый крепкий урок.
Ветер — свежий, порывистый. Ход в крутой бейдевинд дает особенно острые ощущения. Рулевой вытягивает покруче к ветру, грот и стаксель выбираются втугую. Мы с шиком обходим с наветренной стороны, всего в каких-то пяти-шести метрах, старый Т-2. И только отрываемся от него на два корпуса вперед, как раздается звон металла, что-то летит за борт, гик падает на рубку, грот накрывает людей в кокпите. Яхта резко бросается под ветер, рулем не удержать! Тут же следует удар в правый борт, слышен треск ломающегося дерева: задняя яхта, никак не ожидавшая от нас такого «маневра», не успевает отвернуть... Хорошо, что удар пришелся как раз по стрингеру: иначе старая «тешка» распорола бы фанеру нашего борта гораздо сильнее!
Причину аварии долго искать не пришлось: развалилась фаловая лебедка. Развалилась из-за того, что конец ее вала был плохо расклепан. Сорвало рукоятку, вылетел наружу барабан, и грота-фал свободно размотался.
Кое-как поставили грот и осторожно пошли на базу. В списке необходимых работ прибавились сразу три строки: лебедка, пробоина и треснувшая по сварному шву краспица.
Заняться ремонтом, однако, удалось только следующей весной. Прежде всего мы задались целью передвинуть мачту на 250 мм в корму, чтобы обеспечить нормальную центровку яхты. Именно такую меру порекомендовали нам конструкторы ленинградской судоверфи. Для этого потребовалось изготовить мощный бимс, который связал бы воедино привальные брусья, карленгсы, стенки и крышу рубки и послужил бы жесткой опорой для степса. Взяв длинную полосу оргалита, причертили ее по внутреннему обводу рубки и палубы от борта до борта. По полученному шаблону вырезали из 10-миллиметровой бакелизированной фанеры две одинаковые детали, между ними проложили, предварительно смазав клеем, дубовую вставку, а затем проклепали пакет насквозь. Потом разобрали шкафчики, точно пристрогали новый бимс по месту и соединили его со штатными шпангоутами накладками из нержавеющей стали на болтах. Окрашенный в тон подволока, бимс органично вписался в интерьер каюты, не создавая помех. Тут же установили и новые вант-путенсы необходимой длины. Когда все было собрано, снаружи поставили на крышу рубки дубовую подушку на мощных шурупах.
Эта операция, однако, повлекла за собой другие переделки- Пришлось штатный погон гика-шкота перенести дальше в корму на те же 250 мм. В результате для рулевого получился свой «отсек», погон не мешает передвигаться в «основном» кокпите. Сам гик пришлось при этом несколько укоротить, чтобы он не стал цеплять за ахтерштаг. Крышки рундуков тоже переделали: теперь они лежат на опорных планках, а не висят на петлях; кстати сказать, сами крышки стали на 4 см шире.
С первых же дней обхаживания своей «тешки» мы неизменно отмечали удобство ее планировки. Тем более неприятное впечатление оставляли некоторые мелкие недостатки. Так, уже чуть приподнятый румпель нельзя было перекладывать — он задевал за штаг. Стопор сорлиня имел особенность прямо-таки цепляться за него, обрывая каболки троса. Мы перенесли стопор на другую сторону румпеля, а крепление ахтерштага с помощью шпрюйта разнесли по бортам. И сразу все стало на место! Румпель снабдили удлинителем. Теперь рулевой, не выпуская руль, может легко дотянуться до стопоров, установленных на крыше рубки. Чтобы не ограничивать свободу передвижения по кокпиту, дугу, замыкавшую кормовые леерные стойки, сделали съемной, так как она необходима только для натягивания тента.
Для того чтобы можно было управлять швертботом одному, мы решили изменить слишком, на наш взгляд, замысловатую проводку снастей. Ходовой конец закрутки стакселя (нирал) протянули к «отсеку» рулевого, поставив еще одну кипу и стопор. Погоны стаксель-шкотов с рубки переставили на борта — позади вант-путенсов, а одну пару лебедок сняли вовсе. Теперь рулевой, не вставая с места, может отдать стаксель-шкот или работать с закруткой, не говоря уж о том, чтобы травить либо выбирать гика-шкот.
Прошлое лето было у нас в Подмосковье необычайно сухим и жарким, что очень помогло при ремонте швертбота. Теперь пришлось снимать жиденький слой краски изнутри корпуса, заново олифить и грунтовать его. На верфи, правда, прошлись суриком по днищу внутри каюты, но только там, где это видно. Не раз поминали мы «добрым» словом маляров верфи, когда работали кистью под кокпитом, в «гробах», а в голове мутилось от запаха краски. Зато теперь можно сказать определенно: внутри яхты нет ни сантиметра незащищенного дерева.
Нашли мы и причину водо-течности яхты. Оказалось, что буртики по слому бортов и по стыку борта с палубой лишь прикрывали довольно широкие щели; по ним-то и стекала дождевая вода (да и брызги) внутрь яхты. К тому же, тек и левый иллюминатор. А самое страшное — края фанеры были «голыми»; неудивительно, что после первой же навигации они почернели, набухли. Год-другой — фанера неминуемо загнила бы. Такой же дефект прикрывали и дубовые накладки по верху комингсов кокпита. Конечно, пришлось раскрывать и тщательно расчищать соединения, просушивать их, заделывать эпоксидной шпаклевкой, заклеивать лентами стеклоткани. И все-таки трудно понять, почему же на верфи ставили фальшборты, буртики и планки на незащищенную фанеру? Ведь если ту же операцию выполнить после покраски корпуса, яхта прослужит гораздо дольше.
Как мы ни старались, а сделать всего, что было необходимо, не успели. Изготовление крышки капа, наклейку отвалившегося на пайолах линолеума и другие «мелочи» оставили на зиму. А поскольку хотелось хоть немного вознаградить себя за труды, решили испытать на ходу заново отделанную после изменения центровки яхту.
Снова вдоль и поперек исходили мы Клязьминское и Пестовское водохранилища. Яхта отлично вела себя на всех ветрах и курсах, шла в лавировку почти в полный штиль, когда ветерок еле-еле раздувал паруса, выдерживала грозовые шквалы и проливные осенние ливни и нас радовало, что швертбот всегда оставался при этом сухим. Один человек свободно управлял яхтой, меняя курсы и галсы. Мы выбирались на ветер круче, чем другие «Цефеи», которые появились в Подмосковье.
В московских яхт-клубах уже набралось с добрый десяток новых «тешек» (а всего построено их уже более 70—80 единиц). В конце минувшего сезона «тешки» нередко собирались в какой-нибудь бухточке. Экипажи обменивались мнениями о своих новых яхтах.
В принципе, все довольны «Цефеем». Это именно тот крейсерско-гоночный швертбот, который нам нужен. Ни одна другая «тешка», ни одна килевая яхта тех же размерений не сравнится с «Цефеем» по удобству внутренней планировки, по комфорту. А вот уверенности в качестве изготовления яхт у капитанов нет. Каждому что-то уже пришлось переделывать, исправлять, и далеко не всегда то были «безобидные мелочи».
Хотелось бы надеяться, что уроки нашего освоения нового судна будут учтены и строителями швертботов!